1. Главная
2. О Вивекананде
3. Свами Никхилананда "ВИВЕКАНАНДА".
4. Часть 3

Часть 3

«Христос, Будда, Кришна — волны Океана Божественного Сознания, которое есть Я». Его подкупали и запугивали, но он был, словно камень Адамант, он говорил: «Я стою за Истину. Истина никогда не совмещалась с фальшью. Если даже весь мир будет против меня, Истина будет защищаема мною до конца. Я не откажусь от этой привилегии...»

Однажды Вивекананда был приглашен атеистами-матери­алистами и прагматистами принять участие в публичном диспуте в Нью-Йорке. Один из участников этого диспута описывает оше­ломляющий результат этого мероприятия. «Свами Вивекананда предстал перед публикой живым олицетворением плодоносной и благой идеи, которую он проповедывал. Он явил собой такой сильный контраст всей этой атеистической публике — сухой, вы­сокопарной, бесплодной, что одного его облика, одного его мелодичного голоса и глаз, полных жизни, было достаточно, чтобы одержать победу. Когда он заговорил, обнаруживая не схоластические упражнения, но живую логику, живое знание, поразительную аргументацию, зал взревел от обожания. Результат был ошеломляющим — сотни покинули этот зал с горячей верой в Бога, с желанием назвать себя учениками этого живого олицетворения Истины. Среди них был пишущий эти строки, который от того дня начал считать свое истинное рождение в этот мир».

Вивекананда интенсивно учился в Америке — он изучал эко­номику, социологию, организацию производства, он знакомился с культурой Америки. Он писал в Индию, выражая восхищение многими сторонами американской культуры. Вивекананда снова и снова взывает к братьям в Индии: «Бог наш — это бедные, угне­тенные, отверженные — и нет другого Бога. И мы, которые об­разовались за их счет, соединились с Богом за их счет, чем мы ответим им?» «Пробудите в себе львов, мои мальчики! Я призван Господом позвать вас — пробудитесь львами, братья мои! Огля­нитесь на страдания вашей страны и выйдите на помощь ей. Двенадцать лет я жил с этой идеей в моем сердце — я переходил от порога к порогу, утверждаясь в этой мысли. Я пересек океан. Господь поможет мне. И теперь я говорю — восстаньте, мои братья, в силе, в добре, восстаньте перед Богом вашим и при­несите Ему жертву — всю жизнь вашу, всю кровь вашу. Прине­сите жертву — служение тому, кого Он любит, в ком Он оби­тает. Служите бедным, служите отверженным, служите обез­доленным, ибо в них Бог, ибо только служа им вы принесете достойную жертву Самому Господу. Жизнь — ничто, смерть — ничто! Бог — все! Вперед, мои братья, не оглядывайтесь! Всегда только вперед!» «Не позволяйте сомнению свить гнездо в вашем сердце, в сердце, которое должно стать пьедесталом Господа вашего. Храните в сердце Его Образ и предоставьте всему осталь­ному совершаться само собою. Твердите день и ночь: «Ты — Отец мой, Мать, Супруг, Любовь моя, Господь мой, мой Бог, я не хочу никого, кроме Тебя — никого, кроме Тебя, никого кроме Тебя. Ты — во мне, я — в Тебе. Я — Ты, Ты — я!»

«Богатство уходит, проходит молодость, жизнь ускользает, власть истощается — но Господь пребывает, но Любовь не про­ходит вовек. Мой Бог, Любовь моя! Встречая каждый рассвет, тверди: «Мой Бог, Любовь моя! Ты — во мне, я вижу Тебя, Ты со мной, я чувствую Тебя, я — Твой, возьми меня, я не мирской — не покидай меня».

В Нью-Йорке Вивекананда не смог задержаться. Внезапно он заболел от «общества высших классов», поняв, что для них он лишь развлечение, любопытство, и что, познакомившись с ним, «приняв его на час» и даже вдохновившись его идеалами, они не смогли отказаться ни от одной своей паршивой привычки. Он уехал в Балтимор, где ему предложили прочесть серьезный цикл лекций. И за гроши он повел школу — ежедневные лекции, практические занятия, которые вылились в написание в 1895 году курса «Раджа-Йога», столь восхитившего русского писателя Тол­стого. Вивекананда нашел свою аудиторию. Миссис Элен Вандо, записывавшая Вивекананду, вспоминает: «Он всегда диктовал, выходя из медитаций. Я сидела наготове. Он медитировал, затем внезапно начинал говорить. Сила и экспрессия его голоса застав­ляли содрогаться мою душу, словно от разрядов грозы». Так была записана «Раджа-Йога».

В конце 1894 года Вивекананда почувствовал себя обессилен­ным — он оказался на краю гибели. Он был «выжат». Друзья увезли его в уединенное поместье. 7 июня 1895 года он написал оттуда: «Я здесь родился вновь. Я один в лесу. Я читаю мою Гиту, и я совершенно счастлив». Там он провел семь недель. Возле него образовалась школа — преданные ученики пришли к нему, посвятив свою жизнь идее Единства. Ежедневно вел Вивекананда занятия. Все поселились вместе и такой маленькой коммуной прожили счастливые дни. «Реализуйте в себе Бога, нет другой задачи в этом мире»,— так учил Вивекананда. Он требовал от учеников целомудрия. «Не думаете ли вы, что требование цело­мудрия во всех без исключения монашеских орденах имело смысл? Духовные Гиганты образовывались при соблюдении этого условия. Не думаете ли вы, что это имело смысл? Есть прямая зависимость между целомудрием и Духовностью. Объяснение заключается в том, что все Святые сберегали свои самые жизнен­ные силы и трансмутировали их в духовные силы. Они перера­батывали половую энергию тела в духовную энергию. В Индии это хорошо известно, и йоги отлично владеют этой трансмута­цией. Перерабатываемая сила называется оджас, и она является питанием духа. Ее следует перевести снизу вверх. И это един­ственный материал, при помощи которого можно достичь само­познания. Я не знаю иного пути. Пока ты говоришь с Богом, твоя низшая природа должна безмолвствовать».

Однажды одна из учениц Вивекананды спросила его, как бы он прореагировал, если бы самая прекрасная женщина в мире посмотрела на него с притязанием. «Если бы самая прекрасная женщина в мире посмотрела на меня с притязанием,— ответил Вивекананда,— она тотчас бы превратилась в безобразную зеле­ную лягушку, и этим проблема была бы снята».

Когда наступило прощание, и ученики провозгласили Виве­кананду великим Учителем, он очень огорчился: «Мы не орга­низация и не должны создавать таковую. Каждый свободен учить другого, свободен учить, пока он или она того хотят. Если вы имеете внутри свободный дух, вы никогда не будете принуждать другого. Свобода личности мой принцип. Я не претендую на роль Вселенского Учителя. Я знаю не так много. Это немногое я пред­лагаю без остатка. Когда мне оказывают почести, я чувствую себя плохо. Я саньязин. Я вижу себя слугою в этом мире, а никак не хозяином. Я свободен, я не привязан. Что мне делать с моим телом, как мне сделать его проводником Высшего Духа? Я про­поведую Истину. Я — дитя Божье. И Он послал меня на эту зем­лю, и поведал мне Истину, и сделал слугою людям. И я буду ра­ботать так интенсивно, как только смогу, до самой смерти и после смерти. Я буду работать на благо мира».

В конце 1895 года Вивекананда принимает приглашение из Лондона. В эти именно дни он начинает чувствовать приближе­ние конца. «Мои дни истекают». Но дела, которые надлежит закончить, заставляют его забыть о теле.

Через Париж Вивекананда приезжает в Лондон. Англия встре­тила его гостеприимно и сердечно. Он был здесь уже широко известен по прессе как «индийский йог». Ему сразу же предло­жили лекции и встречи. Его первая встреча вылилась в демон­страцию признания и любви к нему. Все передовые газеты посвя­тили ему огромные статьи. «Дейли Хроникл» сравнила его вли­яние с влиянием Будды. Даже церковные руководители протя­нули ему руку. Но главным приобретением Вивекананды в Лондоне была мисс Маргарет Нобль, которая позже стала его ученицей, посвятившей свою жизнь женскому образованию в Индии. Она также сыграла большую роль в деле национального освобож­дения Индии. Многие статьи и книги, написанные ею, помогали индийским лидерам в их борьбе против британского владыче­ства. Мисс Нобль родилась в Ирландии в 1867 году. Ее отец и дед были церковными деятелями и принимали участие в борьбе за свободу Ирландии. Ее бабушка и отец образовали ее душу по Библии. Отец, умерший тридцати четырех лет, пред­чувствовал призвание дочери. В один из последних дней жизни он сказал жене: «Если Господь позовет ее, пусть идет. У нее есть дело. Она сделает много добра».

Карьера Маргарет сложилась блестяще. Уже в 1895 году она имела свою школу в Лондоне, была видной деятельницей группы «За освобождение Ирландии», а также секретарем Клуба, куда входили Бернард Шоу, Хастли; читала лекции на тему: «Психоло­гия детства» и «Права женщин». Таким образом, к моменту при­езда в Лондон Вивекананды она была уже прекрасно подготов­лена к будущей миссии в Индии. В то же самое время Маргарет переживала большую личную драму. Она была страстно влюб­лена в молодого человека, чьей невестой она считалась, и уже был назначен день венчания, накануне которого другая молодая особа «увела» жениха за собой. За несколько лет до этого случая Маргарет была обручена с другим молодым человеком, который внезапно заболел скоротечной чахоткой и умер. Это потрясло Маргарет.

Однажды ее пригласили на вечер к леди Изабел Маргэссон, где несколько близких друзей должны были встретиться с Виве-канандой. Имя Свами Вивекананды было в это время у всех на устах. Мисс Нобль впервые увидела Свами Вивекананду в суб­ботний вечер в гостиной Изабел Маргэссон. Он сидел в индийском одеянии перед группой людей. Маргарет пришла последней. Пятнадцать человек сидели в комнате в абсолютном молчании. Она с беспокойством почувствовала, что все взоры устремились на нее, и, заметив первый свободный стул, она бесшумно опусти­лась на него. Свами взглянул на нее. Огонь камина горел сзади него. Она встретилась с его взглядом и утонула в нем. «Я пыталась спрятаться от этих проникающих в сердце глаз и не могла — и с ужасом почувствовала, что он читает в моей душе, словно в открытой книге. Затем он с улыбкой перевел взор на Изабел. Она сказала: «Свамиджи, теперь все в сборе». Он начал петь санскритские стихи. Мелодичный голос его молил и приказывал одновременно. Он пел: «Вся наша борьба во имя Свободы. Нас не остановит ни бедность, ни богатство. Свобода, Свобода, Сво­бода». Для мисс Нобль было совсем не легко принять взгляды Вивекананды, и тем не менее, прежде, нежели он покинул Лондон, она начала обращаться к нему «Учитель!». Возвращаясь к этой первой встрече с Учителем в Лондоне, которая изменила ее жизнь, Ниведитта писала в 1904 году: «Если бы он не приехал в Лондон в то время, жизнь была бы лишенной смысла, лишенной той Радости, в преддверии которой я жила с детства. Я всегда говорила себе, что будет Зов. И он прозвучал».

В Англии Свами Вивекананда осуществил запись на англий­ском языке «Бхакти-Йоги». Он пробыл в Лондоне недолго, но глубоко был тронут верностью и пониманием, встреченными им здесь. 18 ноября 1895 года он писал: «В Англии моя работа более чем успешна, она приносит мне радость, Я сам удивляюсь всему, что нашел здесь. Англичане не говорят много в газетах, но много и молчаливо работают. Я уверен, что за это короткое время я сделал здесь больше, чем за долгое время в Америке».

В ноябре 1895 года он вернулся в Америку. В Нью-Йорке он записал курс «Карма-Йоги». Здесь появился англичанин Гудвин, верное сердце, которое сразу и навсегда отдало себя на службу идеям Вивекананды. Отныне Гудвин стенографировал лекции и выступления Вивекананды. Гудвин последовал за Вивеканандой в Индию.

Второе путешествие Вивекананды по Америке было гранди­озным. Он читает курс лекций «Бхакти-Йоги», и сам он весь Лю­бовь. «Никогда я не видела его таким,— вспоминает мисс Фанк,— он весь светился Божественной красотой, на него было невозможно смотреть, он представлял собой законченность, совер­шенную форму. И внезапно я поразилась мысли, которая пронзи­ла меня,— он заканчивает свой путь на земле. Я испугалась, стала отгонять эту мысль, но в глубине души знала, что это правда».

25 марта 1896 года Вивекананда начинает свой блестящий курс «Философия Веданты» в Гарвардском университете. Это произвело такое впечатление, что ему присваивают звание про­фессора и приглашают читать лекции. Подобное приглашение последовало также от Колумбийского университета. Он отклонил оба предложения, извинившись, что сан саньязина не позволяет ему ответить согласием.

«Поставить абстрактные идеи на современную базу, сделать религию доступной каждому ребенку, возродить огонь веры — вот моя работа, к которой я позван. Как далеко я успею, знает лишь Господь. Наше право работать, но не пожинать плоды работы».

Вивекананда ставил также задачу — соединить сознание За­пада и Востока. Этой цели служило общество Веданты, которое организовалось в Нью-Йорке.

«Необходим интенсивный обмен между Западом и Востоком. Каждый должен так просто проходить туда и обратно, словно из одной комнаты общего дома в другую».

Он решил осуществить обмен культурных сил. Он позвал нескольких учеников на Запад преподавать Веданту, на Восток пригласил европейцев, предложив им ознакомить Индию с но­вейшими техническими и научными достижениями Запада. Виве­кананда приезжает в Лондон, куда по его требованию прибыл в это время Свами Сарадананда, чтобы открыть в Лондоне школу Веданты. Встреча двух братьев - Свами после долгой разлуки была очень экспансивной и радостной. В Лондоне Вивекананда рабо­тал день и ночь. Лекции, занятия с учениками, серьезные и глу­бокие курсы в университете. Появляется «Джнана-Йога». Марга­рет Нобль в этот приезд Вивекананды стала уже для него близ­ким и необходимым сердцем. В июле 1896 года Вивекананда, вконец истощенный работой, был увезен друзьями в Швейцар­ские Альпы. При виде снежных вершин он прыгал и радовался, как ребенок. Он нашел, что крестьяне в Альпах напоминают крестьян в Гималаях. В маленькой деревушке в Альпах пришла к нему идея организовать в Гималаях ашрам-монастырь. «О, я мечтаю о монастыре в Гималаях, где бы я мог провести остаток дней, медитируя и принося Богу молитвы. Это мог бы быть центр духовной жизни, где ученики Запада и Востока могли бы вместе трудиться, а я бы помогал им».

После Швейцарии Вивекананда посетил Германию, приняв приглашение профессора Дойссена, санскритолога. Затем он вер­нулся в третий раз в Лондон. Он посетил Макса Мюллера в Окс­форде, Эдварда Гартнера и других.

Но вот Вивекананда говорит, что голос Индии позвал его, и просит заказать четыре билета. С ним решили навсегда уехать в Индию супруги Сэвьер и Гудвин.

16 декабря 1896 года из Неаполя Вивекананда отплыл на паро­ходе на Цейлон. На корабле он встретил двух христианских мис­сионеров, которые вели с ним дискуссии о преимуществе христи­анской веры, и, потеряв терпение и выдержку, начали ругать непристойными словами индусскую религию. Вивекананда вдруг подошел к одному из них, схватил его за шиворот и прошептал: «Если вы еще хоть одним словом оскорбите мою религию, я вы­брошу вас за борт». «Отпустите меня, сэр, я обещаю вам никогда больше  не  делать  этого»,— пробормотал   миссионер.   Позже,  в разговоре с одним молодым человеком в Калькутте Вивекананда спросил: «Что вы будете делать, если на ваших глазах кто-нибудь оскорбит вашу мать?» Молодой человек ответил: «Я задам ему хороший урок...» «Отлично,— сказал Свами,— если вы занимаете такую же позицию относительно вашей религии, вашей истинной Матери, почему же вы остаетесь равнодушным и позволяете миссионерам оскорблять ее каждый день? Где ваша честь? Где ваше сердце? И кто защитит нашу Мать?»

Рано утром 15 января 1897 года берег Цейлона с кокосовыми пальмами и золотыми деревьями показался на горизонте. Сердце Свами было переполнено радостью. На берегу его ожидали вы­ехавшие ему навстречу ученики. С того дня, когда впервые голос его прозвучал на Конгрессе Религий, Вивекананда знал, что Индия проснулась от его голоса. Зов был услышан с другого конца Океана. Одному оппоненту в Детройте, сомневающемуся в спо­собности Индии воспрянуть, Свами горячо возразил: «Индия внемлет мне. Я потрясу Индию и волью энергию в ее вены. По­дождите. Вы увидите, как Индия встретит меня. Это Индия, моя Индия пробуждается, и в венах ее будет течь моя кровь. Индия встретит меня с триумфом».

Когда весть о возвращении Вивекананды достигла Индии, миллионы сердец встрепенулись. Духовный вестник древней страны возвращался, исполнив свою миссию. Индия открыла объятия своему возлюбленному сыну. В больших городах были сформированы комитеты встречи Вивекананды, его братья и ученики умирали от желания скорее увидеть его. Навстречу ему в Мадрас и Коломбо выехали братья-монахи. Многие из Бенгалии и северных провинций прибыли в Мадрас, чтобы встретить его здесь. Все газеты печатали публикации о его жизни и работе. Весь путь следования Вивекананды был украшен приветствиями, цветами и пальмами. Все было в ожидании. Когда монах в оран­жевом одеянии, с пылающим пламенем в глазах, появился на берегу, тысячи сердец, слившись в единое сердце его Матери-Родины, открылись навстречу ему. К ногам его склонились в поры­ве благодарности и признательности тысячи соотечественников. Депутация правительства Цейлона вышла приветствовать его. И весь путь, украшенный триумфальными арками, прошел Свами Вивекананда, осыпаемый цветами, благословениями, под музыку религиозных песен и молитв. Развевались флаги, звучали рели­гиозные гимны, Индия ликовала. Священная вода Ганга омыла его пылающий лоб, и гирлянды цветов обрамляли его плечи. Дом, где приготовили ему ночлег, утопал в цветах и пальмах. Свами Вивекаианда не отверг ни одного из этих народных приношений. Он не уклонился от триумфа так же, как и не уклонился от борьбы. Он принял этот триумф, как триумф идей Индии, признание ее вести миру о Великом Единстве народов. В речи, которую он произнес в Коломбо, он сказал: «Смотри, Индия, кого венчаешь ты почетным венцом сегодня! Не генерала, не принца, не богача. Не бездомный ли, не бедный ли монах стоит сегодня в лучах Славы твоей, Индия? Истинно, ты преклоняешься сегодня перед единственной правдой твоей, Индия, перед Духом Истины, перед единственным твоим, достоянием, перед бесценным твоим сокрови­щем, а бедный монах — только голос возлюбленного сына твоего, Индия, который пробудил твой дремлющий Дух. И то, что проис­ходит — есть величайшая демонстрация торжества проснувшегося Духа. Ты пробудилась, Святая Мать, Ты пробудилась, Любовь моя, Ты пробудилась, чтобы передать миру торжествующую Истину».

Вивекананда проследовал в Мадрас, где снова триумф ожи­дал его. На небольшой станции недалеко от Мадраса собралось столько людей, что весь дальнейший путь до Мадраса поезд двигался так медленно, как продвигались окружившие его коль­цом соотечественники Вивекананды. В Мадрасе ликование до­стигло высшей точки. Все улицы и площади Мадраса были укра­шены, имя Свами Вивекананды было у всех на устах. Тысячи людей столпились на вокзале, и когда Вивекананда ступил на платформу, воздух огласился ликующими криками. На третий день пребывания в Мадрасе Вивекананда выступил на огромном митинге.

В Калькутту Вивекананда отправился морем. 15 февраля он отплыл. В статье, которую он написал в Мадрасе, он говорил: «Моя Индия, встань! Где твои живительные силы? — В твоей бес­смертной душе! Каждая нация, как и каждый отдельный человек, имеет одну тему в жизни, одну, которая является центром его, ядром его существа, главной нотой, вокруг которой формиру­ются все остальные, образуя гармонию. Если нация теряет эту руководящую идею, если она не следует своему призванию, нация умирает. У одной нации руководящей идеей является по­литическая идея, как, например, у Англии. Идея искусства являет­ся главной нотой другой нации. В Индии религиозная жизнь формирует ядро, ключевую ноту всего музыкального строя души. И если мы изменим эту ноту на политическую или социальную, результатом будет деградация. Политические и социальные ре­формы в нашей стране должны проходить через призму рели­гиозного духа. Каждый человек сам решает свою судьбу, сам делает свой выбор, также — каждая нация. Мы сделали свой выбор еще в древнее время. Мы решили нашу судьбу. И это — идея бессмертия Души. Эта идея сформировала нашу нацию. И как можем мы изменить свою натуру? Власть Духа бесконечна. Индия — Ганг духовности. Индия одухотворит весь мир. И еще одна великая идея, которую ждет мир от нас сегодня; низшие классы, может быть, больше, чем высшие; необразованные, может быть, сильнее, чем образованные; слабые, может быть, более нетерпеливо, чем сильные,— это идея Единства. Эта идея провозглашает не только братство. Эта идея говорит, что ты — это я; я — это ты, и все мы — Единая Душа, и все мы — Он».

Читать далее >  Часть 4